Никитин с сомнением хмыкнул:
— Боюсь, это вряд ли возможно.
— А что вы тогда дурацкие вопросы задаете?
— Интересное кино! — возмутился Никитин. — Вы же руководитель. У вас должен быть план.
— Вы принимаете мое предложение?
— А как насчет пальцев и прочих конечностей?
— Забыли об этом!
— Ну, что скажешь, Кира? — Никитин перевел взгляд на Молодцова.
— Мы что, разве уже не едем в Австрию? — спросил Молодцов.
— Почему не едем? Маленько тормознем. Поможем товарищу... — Никитин посмотрел в глаза Арсентьеву. — За соответствующее вознаграждение. А то я, честно говоря, поиздержался.
— Разумеется, разумеется, — кивнул Арсентьев. — Но сначала давайте поговорим о работе, которая нам предстоит. Есть у вас какие-нибудь соображения на этот счет?
— Соображения?
Послушайте, вы работали на Горинского как один из руководителей его службы безопасности. А господин Молодцов был вторым человеком в Консорциуме. — И формально остается им и по сей день. Поэтому меня интересуют ваши соображесоображения. Задача вам известна. Либо заставить Горинского отказаться от участия в создании враждебной нам партии, либо... — Арсентьев выдержал короткую паузу и твердо договорил: — Либо физически ликвидировать его.
— Ей-Богу, лучше бы я вам звезду с неба до-
— У нас другие ценности.
— Например?
— Например, интеграция в мировой экономический рынок.
— Я же говорил — нефть, — удовлетворенно кивнул Никитин. — Нефть и газ. За нефть и газ вам платят мировые цены. А все остальное вам — до лампочки.
— А вы что, политик? — окрысился Арсентьев.
— Я? Упаси Боже! — пожал плечами Никитин. — Я просто когда-то служил этому государству. Отстаивал его интересы. Пока в сентябре 1991-го мне не дали пинка под зад. Теперь я мечтаю стать гражданином Белиза. Я просто странствующий джентльмен в поисках семнадцати миллионов долларов. С половиной!
— Надеюсь, что так оно и есть, — проговорил Арсентьев. — Так вот, передо мной (и вами, если мы придем к соглашению) стоит предельно конкретная задача: добиться того, чтобы Горинский отказался от участия в создании партии, о которой мы говорили. Об остальном позаботятся другие.
— И как вы себе это представляете? Арсентьев ухмыльнулся.
— Допустим, вы придете к Горинскому, похлопаете его по плечу и скажете: "Сережа, кончай ты этой лабудой заниматься!" И он вас послушает.
Никитин с сомнением хмыкнул:
— Боюсь, это вряд ли возможно.
— А что вы тогда дурацкие вопросы задаете?
— Интересное кино! — возмутился Никитин. — Вы же руководитель. У вас должен быть план.
— Вы принимаете мое предложение?
— А как насчет пальцев и прочих конечностей?
— Забыли об этом!
— Ну, что скажешь, Кира? — Никитин перевел взгляд на Молодцова.
— Мы что, разве уже не едем в Австрию? — спросил Молодцов.
— Почему не едем? Маленько тормознем. Поможем товарищу... — Никитин посмотрел в глаза Арсентьеву. — За соответствующее вознаграждение. А то я, честно говоря, поиздержался.
— Разумеется, разумеется, — кивнул Арсентьев. — Но сначала давайте поговорим о работе, которая нам предстоит. Есть у вас какие-нибудь соображения на этот счет?
— Соображения?
Комментариев нет:
Отправить комментарий